с Блезом.

— Можно, тогда тебя проводит моя помощница.

— Хорошо.

Мы вышли из кабинета и пошли на выход из училища. Когда подошли к проходной, мы крепко обнялись.

— Ризи, я не знаю, когда мы увидимся следующий раз, поэтому я зарезервировал деньги на второй платёж тебе. Так же шестьдесят четыре тысячи, чтобы у тебя не было с этим проблем. Кроме того, постарайся сохранить деньги, тебе ещё после учёбы нужно будет нейросеть покупать.

— Я сохраню, спасибо тебе за всё, — слёзы текли по её щекам. Чувствовал, что у меня глаза тоже мокрые.

— Всё, мне пора.

— Хорошо, — и она не отпускала меня.

— Ризи, отпусти меня, пожалуйста, мне надо идти.

Она меня отпустила, развернулась, и они с помощницей пошли обратно в здание, а я вышел на улицу. На душе отвратительно, как никогда. Как я к ней сильно привязался за эти две недели. От неё пришло сообщение: «ТЫ ОБЕЩАЛ ВЕРНУТЬСЯ!» Ответил: «Я вернусь!»

Идя к остановке экспресса, старался не думать о ней. «Мне нужно отремонтировать скафандр», — думаю об этом, а все мысли о том, что я мог ещё для неё сделать, и как она теперь будет одна.

Алекс, вспомни, кто ты и где ты, очнись, приди в себя. Что они со мной сделали? Какой-то я другой, на себя не похож. Летел и как бы ни старался, не мог о ней не думать. В ремонтной мастерской, где продавались нужные мне вещи, оказалась около здания космопорта. Здесь продавались и скафандры, и запчасти к ним. Попросил показать мне крышку и блок управления мышечными усилителями. Быстро их принесли и выложили передо мной.

В результате приличного торга мне их продали за восемь тысяч пятьсот кредов. Блок вставил в скафандр и запустил диагностику. Мышечные усилители теперь у него работали, а вот с крышкой нарисовалась проблема: часть её креплений срезаны, и теперь она не хотела держаться на месте. Видя, что крышка у меня не держится на месте, мне предложили приварить новые крепления. Пришлось отдать ещё за это две тысячи, и только тогда у меня стал нормальным заплечный рюкзак. Предложили ещё заказать блоки управления силовыми полями, но я сказал, что сегодня улетаю и не смогу их забрать. Теперь скафандром можно было пользоваться. Эх, мне бы ещё силовую защиту, да пару наплечных пушек к нему и мои монокулярные клинки. Где это всё? Скафандр остался на челноке, а клинки были со мной, когда меня укололи. Вернусь, взыщу с них за всё по полной. Больше всего было жалко аграфский скафандр.

Добрался до планетарного лифта, куда толпа разумных внесла меня в него. Прибыл я почти на два часа раньше срока. Денег у меня осталось меньше трёх тысяч, поэтому просто ходил по станции и рассматривал изнутри и вид из иллюминаторов снаружи. По пути, правда, купил сухих пайков и воды. Лететь неизвестно сколько и в каких условиях. Ближе к назначенному времени подошёл к указанной в предписании палубе. Здесь уже находилось больше десятка разумных, многие были одеты в полицейскую форму, а некоторые в гражданскую. Все они собрались около лейтенанта полиции, похоже, он здесь был старшим.

— Ты кто? — спросил он, когда я подошёл.

Показал удостоверение.

— Так, Блез уже здесь, ждём ещё троих.

Начал рассматривать попутчиков, а они меня. Все молодые, как и сам лейтенант. Он, судя по всему, немного их постарше. Я же среди них, на мой взгляд, самый старший по возрасту. Мне надоела эта игра в гляделки, отошёл к иллюминатору и начал рассматривать, что происходило снаружи станции, а там шла обычная будничная работа. Корабли-челноки стыковались к ней и наоборот отстыковывались и улетали.

— Первый раз в космосе?

Повернулся, сзади стоял лейтенант и рассматривал то же, что и я.

— Шутишь? Я же флотский, у меня восемь лет пустотного стажа.

— Не знал. Ты с интересом рассматривал, я и подумал, что ты первый раз в космосе.

— Скажи мне, лейтенант, куда летим?

— Не знаю. Мне ничего не сказали на этот счёт.

— Почему? Чем мотивировали?

— Сказали секретно, все инструкции на корабле.

— Даже так?

— Да, именно так.

— Значит, точно в какую-то дыру отправляют.

— С чего ты взял?

— Опыт. Когда говорят «секретно», значит туда.

К нам вернулись пятеро, из них две девушки и ещё трое новеньких. Все молодые, я старше всех из них. Лейтенант проверил у них удостоверения.

— Теперь все. Ну что, тогда на посадку.

Мы всей толпой пошли за ним. К стыковочному шлюзу был пристыкован небольшой пассажирский челнок, и мы все прошли внутрь.

Внутри него мест гораздо больше, чем нас. Лейтенант ещё раз нас пересчитал и сел рядом со мной.

— Сколько нас?

— Девятнадцать.

— С тобой двадцать.

— Да.

— Не понял, нас что, на абордаж пошлют?

— О чём ты?

— Двадцать человек — стандартный комплект абордажников для абордажного бота.

— Какой абордаж, мы же не абордажники?

— Вот и я думаю, что вы даже не мясо, а так, легкая закуска.

— Ерунда всё это, мы не абордажники и не пойдём на абордаж.

— Очень на это надеюсь.

Челнок, как только мы оказались на борту, сразу отстыковался от станции и, набрав скорость, полетел к краю системы. Это было странно, у него точно отсутствовал гипердвигатель. Только через два часа полёта я увидел цель, куда мы летели — это тяжёлый военный крейсер.

— Ну что, лейтенант, говоришь, ошибаюсь? Тогда почему мы летим на тяжёлый военный крейсер?

— Не знаю, наверно, на нём полетим.

— Ну да, а потом немного постреляем и будем высаживаться

— Ерунда всё это.

— Посмотрим.

Челнок начал пристыковываться к крейсеру, а не залетел на его лётную палубу.

— Почему не на лётную палубу?

— Не знаю.

— Я понимаю, что ты не знаешь. Спроси пилота.

— Он тоже не в курсе. Сказали, что занята.

— Понятно.

Достал из рюкзака скафандр и начал надевать. Наблюдая за моими действиями, остальные тоже начали доставать скафандры и надевать их. Стыковочные узлы у двух таких тяжёлых кораблей могло сорвать, и тогда разгерметизация.

— Прошу вас.

Лейтенант стоял перед стыковочным узлом и не решался сделать шаг вперёд. Стыковочный узел представлял собой что-то вроде двух больших резиновых гармошек, стянутых между собой. Понятно, что она вся ходила ходуном в разные стороны. Он никак не прореагировал на мою